IV

ЧЕТВЕРТАЯ ЗАПОВЕДЬ

1. Символ свободы

Четвертая заповедь, закон о шаббате (субботе) – важная как по своему пророческому значению, так и по своему легальному статусу. Дискутирая формулировка правных норм во Второзаконием, Клайн твердит:

Самая значительная из всех вариаций форм Декалога, как он представлен в Исх. 20:2-17 – это новая формулировка четвертого слова. Субботный цикл обетованной жизни символизирует принцип закончености, характерный для божественного действия. Бог работает, выполняет свои намерения и обрадовавшись, отдыхает. Исход 20:11 относится к выставлению признака закончености при созидании как оригинальная модель субботы; Второзаконие 5:15 относится к ее проявлении при искуплении, когда божественный триумф такой, что тоже приводит избранные Богом к ихнему покою. Более подходит, следовательно, определить субботу как символ Божьего соглашения с народом, который он избавил из рабства в Египте, наследить покой Ханаана (Исх. 31:13-17). В согласии с интерпретацией субботы Второзаконием в смысле прогресса Божьих намерений о спасении, состоит ориентировка Нового завета к субботе как день триумфа воскресения Спасителя, в котором спасенный Им народ постигнет вместе с Ним вечный покой.[1]

Модель шаббата – это отдых Бога после созидания, цель шаббата – это покой человека после искупления.

Нет ни записей, ни доказательств в Исходе о субботной молитве. Слово “помнить” в заповеди обращается назад к созиданию и не напоминает прошлый ритуал, а приказывает народу помнить субботу впоследствии. Выходной день недели незнаком другим культурам. Только после того как Библейская вера и культура привнесли его, он и на самом деле существует до сих пор. В некоторых культурах древнего мира был случайный день отдыха, отмечающий чествования дня рождения короля – божественного человека. Однако Библейская концепция о спасительном покое как цель истории, т.е. совершенный порядок, в котором труд полностью установлен Богом – неизвестна вне Библейской веры. Бог, говоря через Исаия, заявляет: “А нечестивые – как море взволнованное, которое не может успокоится, и которого воды выбрасывают ил и грязь. Нет мира нечестивым, говорит Бог мой” (Ис. 57:20, 21). Мир грешных находится в вечном поиске субботы, славного отдыха созидания, однако его расстроенный поиск ведет только к большему смятению: он выбрасывает “ил и грязь.”

Шаббат – это не нарушение человеческой свободы, а скорее всего – освобождение человека.[2]

Суббота утверждает принцип свободы под Богом, свободы под законом, Божьим законом. Она призывает людей к подчинению распоряжению об отдыхе с целью освободить человека от самого себя и от его работы. Сущность гуманизма – это его вера в неограниченные способности человека.Поддерживается, что человек способен спасти себя, вести свою собственную эволюцию и эволюцию общества, контролировать себя, свой мир, погоду и все остальное. Когда человек контролирует и упорядочит все, тогда он перестроит мир в рай. Каким бы он не был, марксисткий, фабианский, демократический – это исконная мечта гуманизма.

Это тоже уверенность в пролетаризации человека. Как отмечает Пийпер “пролетарий – человек, который прикован к процессе труда.”[3] Лидеры пролетарской революции мечтают об освобождении человека от труда. Для них это означает также освобождение человека от Бога. Сталин говорил:

Если Бог существует, надо полагать, что это Он создал рабство, феодализм и капитализм. Должно быть это Он хотел, чтоб человечество страдало, как монахи всегда говорили мне. Тогда не было бы никакой надежды для трудящихся масс освободиться от своих угнетателей. Но когда я узнал, что Бога нет, я понял, что человечество могло бы бороться, чтобы найти свой путь к свободе.[4]

Если не было Бога, твердит Сталин, тогда не было бы божественного провидения и человек должен работать, чтобы статься своим собственным провидением. Тотальное управление Бога надо заменить тотальным управлением человека. Это означает огромную работу и жертвы. В результате получится освобожденный и идеальный человек.

Каждый человек, предсказывал Сталин, при социализме развился бы до степени, в которой он и его товарищи обгонят гигантов досоциалистического прошлого, таких как Микеланджело или Гете. Однако ничего не звучит ниже Микеланджело и Гете, чем эти намеки Сталина об идеальных будущих условиях для человека. На самом деле люди будущего были намеченны Сталином подходить новым советским людям его дней – тяжело трудящиеся, чрезвычайно преданные, чрезвычайно безличные, чрезвычайно покорные рабочие – стахановцы и другие герои. Мир должен был быть переделанным в то, что коммунистическая идеология Сталинских дней скажет, как надо ему быть. И что самое существенное, написано недвусмысленным образом, Сталинская Россия, распростертая над всем миром, наконец успевающая и освобожденная от всего, спасает тех, кто подчинятся добровольно и совершенно совершенным законам коммунизма.[5]

В курсе этого поиска настоящего шаббата, настоящего покоя человека, Сталин совершил две важные дела: Первое, он сделал рабами больше людей, чем любой другой тиран во всей истории и второе, он убил больше людей, чем любой другой человек во всей истории. Попытка человека войти в рай своим собственным путем, послала его наместо этого в ад.

Теперь, если исследовать субботные законы более специфичным образом, сразу видно, что пока принцип шаббата остается основным для Библейского закона, специфичные формы субботного ритуала меняются радикально в условиях Нового завета Христа.

Первое, в законе Старого завета суббота не день богослужения, а день отдыха. Образцы еженедельного богослужения отсуствуют в законе Старого завета. Синагогы ввели его в периоде между двумя заветами и Новый завет ясно практиковал его и настаивал на нем (Евр. 10:25). В Старом завете центр богослужения была семья и оно вписывалось в распорядке ежедневной жизни. Оно было бы все еще так внедрено в обычайной жизни человека, но появилась необходимость выполнять коллективное богослужение. Нельзя, однако, это коллективное богослужение перепутывать или уравнивать с отдыхом, хотя они тесно связанный между собой. Отдых относится здесь к сотериологической реальности, к факту искупления, освобождения и к полноте жизни. Отдых здесь означает доверие в работе Бога, так что мы отрываемся от наших собственных работ, символизируя этим нашу полную уверенность в совершенное Богом. Манна в пустыне обьяснила отдых Божий, а приказ соблюдать субботу с уверенностью, что манны будет достаточно, подчеркнул этот факт Божьего снабжения. Когда Бог так работает, человек может и должен отдыхать (Исх. 16:14-36).

Второе, строгие законы принуждают к соблюдению субботного отдыха. Закон не требует богослужения, а отдыха. Общий закон был, что никакой работы нельзя делать по субботам (Исх. 34:21; Втор. 5:12-15; Исх. 20:8-1; Лев. 23:3; Иер. 17:22). “Я велел запирать двери . . .” (Неем. 13:19). “Оставайтесь каждый у себя, никто не выходи от места своего в седьмый день” (Исх. 16:29). “Чтобы никакая ноша не проходила в день субботний” (Нем. 13:19), “и не вносите их воротами” (Иер. 17:22), ни огня зажигать (Исх. 35:3), ни снопы вносить (Неем. 13:15), ни дрова собирать (Числ. 15:32-35), ни провизии и одежду покупать (Неем. 10:31) или продавать (Неем. 13:15), ни вина грузить (Неем. 13:15). Можно однако спасать жизнь по субботам (Мар. 3:4, Лук. 6:9), так как спасение – это сущность субботы. Это может значить вылечивать больных (Мат. 12:10-13; Мар 3:1-5; Лук. 14:3,4; 6:8-10; 13:14-16; Йоанл 7:23), или избавить животное, упавшее в яму (Мат. 12:11; Лук. 14:5). Поскольку утоленный голод – часть спасения, голодному позволяется “собирать и есть зерно” по субботам (Мат. 12:1-8; Мар. 2:23-28; Лук. 6:1-5), а то же самое относится к жадному, так что жадное животное можно отвести к воде, не нарушая субботу (Лук. 13:15). Так как спасение означает побеждать врагов Бога, в конце концов Макавеи пришли к логическому заключению, что будет в согласии с субботой сопротивляться атакам неприятеля (I Мак. 2:41).[6] Эти законы выясняют, что сущность субботы – это победа спасительного отдыха. Хвалебственный псалом Марин, которым она восхваляет спасение через Месию, по существу субботная песня и на самом деле составляет часть субботного богослужения;

… величит душа моя Господа, И возрадовался дух мой о Боге, Спасителе моем, Что призрел он на смирение рабы Своей; ибо отныне будут ублажать меня все роды; Что сотворил мне величие Сильный, и свято имя Его; Явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их; Низложил сильных с престолов и вознес смиренных; Алчущих исполнил благ, а богатящихся отпустил ни с чем; Воспринял Израиля, отрока Своего, воспомянув милость, Как говорил отцам нашим, к Аврааму и семени его до века (Лук. 1:46-55).

Третье, нет следы об упоминании субботных наказаний в церкве после Воскресения. Потому что ранные последователи и члены церкви были евреи, они продолжили на некоторое время соблюдать Старозаветную субботу (Деян. 13:14-26; 16:11-13; 17:2-3; 18:1,11). Однако христианский день богослужения был первый день недели, день Воскресения, как и Пятьдесятницы (Мат. 28:1; Мар. 16:1,2,9; Лукл 24:1; Иоан. 20:1-19; Деян. 20:6-8; I Кор. 16:1,2). Много реформаторских священников кажется принимают, что единственный закон в Святом писании – это соблюдение субботы. Ясно, что это не исходит от Калвина, который поддерживает в своем труде “Катехизис церков Женевы”, что

В. Приказывает ли он нам работать шесть дней, чтобы могли отдыхать на седьмом?

О. Не абсолютно; но отредив человеку шесть дней для работы, он исключает седьмого, которого можно посвятить отдыху.

В. Запрещает ли он нам все виды работы?

О. У этой заповеди отдельные и особые основания. Поскольку соблюдение отдыха – часть древных церемоний, его отменили с приходом Христа.

В. Считаете ли Вы, что эта заповедь собственно относится к евреям и следовательно она просто временная?

О. Да, до степени, до которой это церемониал.

В. Тогда что? Есть ли что-нибудь у нее кроме церемонии?

О.Она дана нам по трем причинам.

В. Изложите их мне.

О. Чтобы представить духовный отдых, для сохранения духовной формы управления; и для облегчения рабов.

В. Что имеете ввиду как духовный отдых?

О. Когда мы соблюдаем праздники, освобождая их от наших собственных работ, тогда Бог может выполнять свою работу внутри нас.

В. Каким при этом должен быть этот способ соблюдения праздников?

О. Распиная свое тело – т.е. отвергая наши собственные наклонности, так что Святой дух мог бы управлять нас.

В. Достаточно ли поступать так на седьмом дне?

О. Даже больше, непрерывно. После того, как раз начали, надо продолжать в течении всей жизни.

В. Почему тогда указан определенный день, чтобы показать это?

О. Нет необходимости, чтоб реальность согласовывалась с показанном во всех отношениях, при условии, что это подходит так, как необходимо для цели представления.

В. Но почему указан седьмой день, а не какой-то другой?

О. В Святом писании число семь предполагает совершенство. Следовательно оно подходит для означения вечности. В то же самое время оно показывает, что этот духовный покой только начинается в этой жизни и не будет совершенным, пока мы не покинем этот свет.

В. Но что это значит, когда Господь убеждает нас отдыхать по его собственному примеру?

О. Закончив сотворение мира за шесть дней, он посвятил седьмого созерцания своей работы. Чтобы сильнее подтолкнуть нас к этому, Он ставит перед нами свой собственный пример. Потому что нет ничего более желательно, чем быть устроенным по Его образу.

В. Однако необходимо ли, чтобы размышления о работе Бога были непрерывными, или достаточно посвятить этому один из семи дней?

О. Бывает, что мы занимаемся этим ежедневно, однако по причине нашей слабости, один день специально указан. И это есть форма управления, которую я упомянул.

В. В таком случае, какое распоряжение надо соблюдать в этом дне?

О. Что люди встречались, чтобы услышать доктрину Христа, участвовать в общей молитве и открыто изповедать свою веру.

В. Теперь обьясните что Вы имеете ввиду, говоря что Господь намерен этой заповедью обеспечить тоже облегчение рабов.

О. Что можно дать некоторую передышку тем, которые находятся под властью других. Даже больше, это тоже приносит для поддерживания обычайной формы управления. Потому что один день посвящен отдыху, каждый приучивает себя к работе в течении остальных дней.

В. Пусть увидим теперь до какой степени эта заповедь касается нас.

О. Что касается церемонии, я сказал, что она отвергнута, так как реальность существует в Христе (Кол. 2:17).

В. Каким образом?

О. Потому что вследствие его смерти, “наш ветхий человек распят с ним”, а мы вызваны для обновления жизни (Рим. 6:6).

В. В таком случае что из этой заповеди остается для нас?

О. Нельзя пренебрегать святые распоряжения, которые приносят для духовной формы управления Церквы; специально посещать святые собрания, услышать слово Бога, праздновать таинства и участвовать в регулярные молитвы, как положено.

В. Но не дает ли нам это представление ничего больше?

О. Да, на самом деле. Мы должны обратить внимание на то, что оно означает; а именно, что сливаясь с телом Христа и становясь его членами, мы перестаем заниматься нашими собственными делами и таким образом покоряемся управлению Бога.[7]

Святой Павел ставит ударение на то, что правила шаббата больше не имеют свою старую обязательную силу: “И так никто да не осуждает вас за пищу, или питие, или за какой-нибудь праздник, или новомесечие, или субботу: Это есть тень будущего, а тело – во Христе (Кол. 2:16,17). Никто не будет твердить, что старое наказание смертью для нарушения шаббата все еще обязательно, или что вообще его есть после Христа. Весь Новый завет запрещает такую интерпретацию. Однако в той же степени ясно, что любой закон, нарушение которого когда-то вело к смертной казни, предполагает настолько основный принцип для человека и природы, что некоторая твердая сердцевина его очевидно остается обвязывающей во всех веках. (Мы еще рассмотрим это в другой главе).

Четвертое, не только легальный статус шаббата изменился, но и день отдыха изменен из староеврейской субботы в христианский день воскресения. Из Второзакония (5:12-15) становится ясным, что староеврейская суббота чествовала освобождение из Египта: “И помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботный” (Втор. 5:15). Спасение староевреев было таким образом чествовано в субботу; Христианский шаббат припоминает триумф Христа над грехом и смерти, и следовательно он чествуется в день воскресения, первый день недели. Отвергнуть этот день – это все равно отвергнуть искупление Христа и искать спасение другим и неприемливым путем.

Пятое, староеврейскую субботу и современную субботу нельзя приравнять. Как ясно показал Куртис Клер Евинг, календарь Израиля не позволяет такую идентификацию. Календарь Израиля на Синае был солнечным и его нельзя перепутывать с модерным еврейским солнечно-лунным календарем от 359 года до н.е. Евинг привлекал внимание к иногда несчастному переводу слова “луна” как “месяц”, создавая таким образом некоторое недоразумение. В Святом писании говорится о трех субботах: суббота сотворения, древнееврейская суббота, которая припоминает освобождение из Египта; и христианская суббота, которую “соблюдают в память о законченном воскресении Христа и эта единственная суббота, которая остается.”[8] Как указывает Евинг, четвертая заповедь приказывает помнить, потому что она вспоминает субботу сотворения, отдых Бога, как модель обетованного покоя:

Помни день субботный, чтобы святить его. Шесть дней работай, и делай всякие дела твои; А день седьмой – суббота Господу Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабиня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих. Ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них; а в день седьмой почил. Посему благословил Господь день субботный и освятил его (Исх. 20:8-11).

Во Второзаконием не приказывается помнить, потому что не имеется ввиду модель субботы сотворения, а приказывается соблюдать субботу в память освобождения Израиля от Египта:

Наблюдай день субботный, чтобы свято хранить его, как заповедал тебе Господь, Бог твой. Шесть дней работай и делай всякие дела твои; А день седьмый – суббота Господу, Богу твоему. Не делай в оный никакого дела, ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни раба твоя, ни вол твой, ни осел твой, ни всякий скот твой, ни пришелец твой, который у тебя, чтобы отдохнул раб твой и раба твоя, как и ты. И помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботный (Втор. 5:12-15).

Из-за освобождения от Египта, Израиль должен “поэтому” соблюдать субботу. Область изыскуемого отдыха дается более специфично во Второзаконии.

Древнееврейский календарь начинает свое летоброение с освобождения от Египта.Как указывает Евинг, древные евреи сохраняют египетский календарь из 12 месяцев по 30 дням в каждом, но вместо того, чтобы прибавить пять дополнительных дней в конце года, они добавляют три в конце шестого месяца и два в конце двенадцатого. Пятнадцатий день первого месяца Абиб должен был быть в субботу каждый год, а это значит, что первое и восьмое Абиба тоже фиксированные субботи, как и те семь, которые следуют за пятнадцатым числом (Лев. 23:6,7,11,15-16). Пятидесятый день в таком случае будет Пятьдесятница:

Так как суббота 15-ого Абиба фиксирована по числу месяца, теперь следует, что эти семь последующих суббот тоже должны быть фиксированными по числам и приходятся как видно: Абиб 22,29; Ийяр 6,13,20,27; и Сиван 4. Никаким другим образом нельзя имет семь суббот, размещенных между 15-ом Абиба и 4-ом Сивана, если бы эти субботы не прходились на фиксированные числа месяца каждый год.[9]

Пока числа месяца постоянные, дни недели меняются. “Это значит, что раз в семь лет каждое из них будет приходиться во все отдельные дни недели, точно так же, как ваш день рождения приходится в разные дни недели каждый год."[10] Цитируем Евинга дальше:

Но то не все. Согласно Исх. 12:3, 5, 6, 24 и Лев. 23:15, 10-ое, 14-ое и 16-ое Абиба никогда не будут в субботу, потому что они рабочие дни специального предназначения: реальные работы как уборка дома, заготовка мяса или жатва полей. Мы знаем, что эти числа будут приходиться в субботу раз семь лет и если суббота совпадала с шаббатом, был бы конфликт заповедей. Будут три даты, по которым Израилю приказано работать, которие приходились бы каждые семь лет в дни, по которым приказано Израилю не работать. Мы знаем, что такому случиться нельзя, потому что Бог не автор путаниц.

Теперь нам показано Святым писанием, и календарь раскрывает то же, что Израильский шаббат фиксирован приходиться на одни и те же даты месяца каждый год. С этими пятнадцатью регулярных шаббатов, приходившихся на одни и те же даты каждый год и с тремя приказанными рабочими днями, приходившиеся на одни и те же даты каждый год, невозможно чтобы суббота приходилась на шаббат.

Если год содержит 365 дней и мы разделим 365 на 7, то получим 52 недели и сверх того останется один день. Втаком случае возникает такой вопрос: куда пропал лишний день? Он был поглощен 48 часовым шаббатом 4-ого и 5-ого Сивана, как показано в Лев. 23:15, 16 и 21. Это меняет дни недели, по которым шаббат чествуется каждый год, но также поддерживает фиксированные шаббаты на один и тот же день месяца, как и семидневный цикл…

В Библии нет ничего, чтобы определить продолжительность шаббата. Святое писание использует одни и то же слова, чтобы описать:(1) отдых длиной в один день (Исх. 20:8-11; Втор. 5:12-15), (2) отдых длиной в два дня (Лев. 23:15,16,21), (3) отдых длиной в один год (Лев. 25:4,8), (4) отдых длиной в два года (Лев. 25:8-12), (5) отдых длиной в семьдесят лет (II Пар.36:21).

Значение слова “шаббат” – остановление или отдых. Никто не может отдыхать дважды, если не работал между этими отдыхами. Этот 48 часовой шаббат не два отдыха или шаббата, а удлиненный один отдых или шаббат в течении двух дней. Для иллюстрации отметим, что отдых земли в течении 49-ого и 50-ого года в целом не два отдыха земли, а один в течении двух целых лет, иначе говоря – один шаббат длиною в два года из каждых 50 лет. Точно так же, когда Бог требует чтобы “седьмой шаббат” и “завтра после седьмого шаббата” были один шаббат – это один шаббат длиною в 48 часов, потому что никакой работы не делалось между ними.

Таким же образом через закон о необходимости мы знаем, что 3 дня из дополнительных 5 дней в конце года прибавлялись в конце месяца Елюл, потому что нам показали, что 1-ое месяца Тисри должно быть шаббатом каждый год. Последний шаббат в Елюле был 27-ого, так что остаются еще только три дня этого месяца. Однако, чтобы иметь 6 дней работы перед другим шаббатом, надо прибавить три дня. Таким же образом мы знаем, что 2 остающихся дня из 5 дополнительных прибавлялись в конце месяцев Адар. Нам показали, что 1-ое Абиба каждый год было шаббат, но последний шаббат в Адаре был 26-ого, оставляя 4 дня из тридцати. И так, чтобы иметь 6 дней работы перед следующим шаббатом, мы должны вставить здесь 2 дополнительных дня работы.[11]

Старательно документированное иследование Евинга, цитированное здесь в виде самых скудных набросок, ясно показывает, что попытка третировать субботы как настоящий шаббат, кроме того, что не христианская, но также еще и небиблейская, находясь в радикальном разногласии с шаббатом Израиля.

Шестое, шаббат, как мы увидели – это день отдыха, искупления и освобождения. Великое возвание юбилейного шаббата – это “…и обьявите свободу на земле всем жителям ее;” (Лев. 25:10). Но безопасность и “отдых” рабов могут составлять псевдо-отдых.

Рабство могло быть недобровольным, в виде наказания. Вора, который не возмещал убытки, продавали в рабство (Исх. 22:3). Человек мог быть продан тоже из-за долгов (Втор. 15:12). Как отмечает Кларк, “Рабство прекращалось, когда работа была выполнена в размере соответствующим необходимого, чтобы возместить убытки, и считается, что было ограничено до 6 лет.”[12]

Человек мог бы отказаться от свободы и сам стать рабом. Он был следовательно свободен в год шаббата. Если он выбирал безопасность рабства, его ухо пробивали, чтобы показывать что он теперь как женщина, вечно в подчинении и остается рабом (Исх. 21:5-7). Поскольку неверующие были по природе рабы, их можно было держать как пожизненные рабы без этой формальности (Лев. 25:44-45). Хозяин мог пороть раба (Исх. 21:20; Втор. 23:15), однако если его искалечили из-за плохого обхождания с ним, раб, местный или чужестранец, уходил свободным (Исх. 21:26-27; Лев. 24:17). Они должни были быть обрезанными (Исх. 12:44; Быт. 17:12), и могли бы есть святую пищу (Лев. 22:10; Исх. 12:44). Раб имел некоторые права и положение в доме (Быт. 24:2): он мог получить долю наследства (Прит. 17:2). Он имел право отдыхать по субботам, как становится ясным из четвертой заповеди.

Поскольку раб был рабом по природе или по собственному выбору, за исключением должников и воров, беглый раб уходил свободным и возвращение такого беглеца было запрещено (.Втор. 23:15,16).

Христианы не могут становиться рабами добровольно; они не могут стать рабами людей (I, Кор. 7:23), ни “попасть снова в ярмо рабства” (Гал. 5:1). Дорога псевдо-безопасности, псевдо-освобождения из рабства, социализма и государственной заботы, для христиан заказана. Шаббат христиан – не рабство социализма.

2. Суббота и жизнь

Смертные казни за нарушение шаббата в старозаветной ере дают основание для двух очень очевидных предположений. Первое, что закон о шаббате вводит принцип, настолько важный и основный, что его нарушение считается капитальным преступлением. Второе, закон выражает тоже факт, что нарушение законов о шаббате содержит смерть в себе и само по себе, т.е. нарушение приносить смерть. Пророки ясно выразили это предположение. Послушание, по предположению, значить жизнь.

Наше близкое знакомство с каким-то вопросом иногда ведет к незнанию, потому что мы не исследуем его как надо. Мы привыкли также подводить факты н знакомой нам рамке. Так например поколения учителей указывали как пример скромности заявление римского полководца во време триумфального марша “Помни, что ты человек.” Но реальность была совсем другой:

Триумфатор отличался чем-то даже от высших служителей государства. В триумфе римский полководец был наделен самыми высокими знаками отличия, какие были в древнем Риме – атрибуты главного бога государства, Юпитера. То, что раб, державший над головой триумфирующего полководца золотой венок, когда он проезжал на карете, запряженной четырмя белыми лошадьми, повторял ему “Помни, что ты человек”, верно, однако оно означает только, что в момент его триумфа полководца считали равным главному богу государства.[13]

Для нас эти слова означают “Помни, что ты человеческое существо, смертный”; для римлян они означают “Помни, что ты бог.” Следовательно, чтобы понять чего-то, важно знать контекст.

Иисус сказал: “Суббота для человека, а не человек для субботы; Посему Сын Человеческий есть господин и субботы” (Мар. 2:27,28). Шаббат устроен для настоящего и совершенного Человека, Иисуса Христа, который следовательно господин и субботы; он следовательно введен тоже для спасенных во Христе, для заветного человека, и как принцип жизни и возрождения к Нему.

Чтобы понять значение этого, может быть необходимо сделать две вещи: первое, помнить, что принципная цель субботы – это не богослужение, а отдых. Только если квалифицировать богослужение как отдых и подкрепление для человека, каким и есть настоящее богослужение, оно является необходымым аспектом субботного отдыха. Но сущность субботы – это отдых. Второе, мы рассматриваем субботу по отношению к человеку исключительно, а не как к человеку центрально и в результате нам убегает ее значение. Подходя к субботе с земной точки зрения мы можем лучше понять это значение.

Заповедь выясняет, что субботны день отдыха – это для человека, как и для животных. Но детали закона показывают факт, что год шаббата необходим для самой земли. Комментарии об этом годе шаббата представляют интерес. Например по Галеру, “Обычай оставлять землю незасеянной привычный для Востока, без сомнения это было необходимо из-за отсуствия удобрений и знаний о правильных методах чередования посевов.”[14] Нет доказательств, что в древние времена не хватало знаний как об удобрений, так и о чередовании посевов; эти знания древние, хотя люди пренебрегали своими знаниями об этом долгие века. Рилаарсдам поддерживает, что “Оригинальная функция обычая была наверно религиозной, чтобы успокоить духовные силы, контролирующие землей или дать им возможность восстановить ее плодородие.”[15] Эти “интерпретации” вовсе ничего и не обьясняют, а показывают только баринское чувство превосходства над нашими предками, которые находились ниже нас на эволюционной лестнице истории.

Закон говорит:

Шесть дней засевай землю твою и собирай произведения ее; А в седьмый оставляй ее в покое, чтобы питались убогие из твоего народа, а остатками после них питались звери полевые. Так же поступай с виноградником твоим и с маслиною твоею (Исх. 23:10,11).

И сказал Господь Мойсею на горе Синае, говоря; Обьяви синам Израилевым и скажи им: когда придете в землю, которую Я даю вам, тогда земля должна покоится в субботу Господню. Шесть лет засевай поле твое и шесть лет обрезывай виноградник твой, и собирай произведения их; А в седьмый год да будет суббота покоя земли, суббота Господня; поля твоего не засевай, и виноградника твоего не обрезывай. Что само вырастет на жатве твоей, не сжинай, и гроздов с необрезанных лоз твоих не снимай; да будет это год покоя земли. И будет это в продолжение субботы земли всем вам в пищу, тебе и рабу твоему, и рабе твоей, и наемнику твоему, и поселенцу твоему, поселившемуся у тебя; И скоту твоему и зверям, которые на земле твоей, да будут все произведения ее в пищу (Лев. 25:1-7).

Если скажете: “что же нам есть в седьмый год, когда мы не будем ни сеять, ни собирать произведений наших?” Я пошлю благословение Мое на вас в шестый год, и он принесет произведений на три года. И будете сеять в восьмый год, но есть будете произведения старые до девятого года; доколе не поспеют произведения его, будете есть старое (Лев. 25:20-22).

Надо отметить, что эти законы соблюдались не так строго в большей части истории Израиля. Между Исходом и Вавилонским пленом они были пренебрегнуты 70 раз, и следовательно 70 лет плена были наложены, чтобы дать земле отдых (II       Пар. 36:21). Это значит, что больше половины времени, этот закон не соблюдали. После плена его соблюдали (но другие нарушали), и Тацит (Ист. т.4) комментировал это. Юлий Цезар опрощал еврейские налоги в седьмом году в знак признания ихнего обычая (Josephus, Ант. Jud. XIV. 10,6). Однако по Олеру юбилея не соблюдали, а только субботные годы.[16]

Нельзя было ни резать ветви, ни сажать деревья, ни пытаться убивать насекомых или другим образом вмешиваться в естественные процессы в поле. Плоды должни были остаться в поле, за исключением то, что проходившие мимо, рабы или собственики собирали, чтобы съесть; не разрешалась никакая реальная сборка урожая, только чтобы съесть немедленно. Это запрещение всякой реальной сборки или хранение запасов из продукции в субботный год, ясно указано в Левит 25:20.[17]

Но у закона было еще что сказать насчет шаббата земли: юбилейный год. Через каждые 50 лет был юбилейный год, который торжественно открывался под звуками трубы в День искупления. Так как 49-ый год тоже был субботным, юбилей отмечал два субботных года подряд:

И насчитай себе семь субботных лет, семь раз по семи лет, чтоб было у тебя в семи субботных годах сорок девять лет. И воструби трубою в седьмый месяц, в десятый день месяца,в день очищения вострубите трубою по всей земле нашей. И освятите пятидесятый год, и обьявите свободу на земле всем жителям ее; да будет это у вас юбилей; и возвратитесь каждый во владение свое, и каждый возвратитесь в свое племя. Пятидесятый год да будет у вас юбилей: не сейте и не жните, что само вырастет на земле и не снимайте ягод с необрезанных лоз ее.Ибо это юбилей; священным да будет он для вас; с поля ешьте произведения ее (Лев. 25:8-12).

Миклем находит “очень” курьезным то, что юбилей, в чем существовании он сомневается, начинался в День искупления.[18] Ответ дается законами, которые следуют непосредственно:

В юбилейный год возвратитесь каждый во владение свое. Если будеть продавать что ближнему твоему, или будеть покупать что у ближнего твоего, не обижайте друг друга. По расчислению лет после юбилея ты должен покупать у ближнего твоего, и по расчислению лет дохода он должен продавать тебе. Если много остается лет, умнож цену; а если мало лет остается, уменьши цену: ибо известное число лет жатв он продает тебе. Не обижайте один другого; бойся Бога твоего; ибо я Господь, Бог ваш (Лев. 25: 13-17).

Если анализровать это законодательство, видно, первое, что цель не ”гуманитарная”, как многие твердят. Конечно, “убогие из твоего народа” ели с поля в субботный год, но они могли собирать колосья в поле каждый год, так что не было нужды обеспечать специальный субботный год для убогих. Попытка оправдать субботного дня или года причинами, различными чем сама суббота – это все равно отрицать, что это отдельная заповедь воплощающая в себе и сама по себе особый аспект Божией правды и закона. Цель субботы – это суббота, т.е. отдых, чтобы найти время для искупления и возрождения.

Второе, в высшем выражении принципа субботы в законодательстве Мойсея – юбилейный год, юбилей начинался под звуками трубы или баранего рога, в День искупления. Миклем находит это странным, но комментарий Гинсбурга Левита 25:9 устанавливает его значение совсем ясно.

В конце великого Дня искупления, когда древние евреи понимали, что они получили душевное спокойствие, что ихний небесный Отец отпустил их грехи и что они снова объединились в Нем через его опрощающую милость, каждый израильтянин был призван провозгласить по своей земле девятью протрублениями корнетом, что он тоже дал земле отдых, что освободил каждое запрещенное семейное имущество, и что дал свободу каждому рабу, который мог бы теперь пойти к своим родственикам. Так как Бог простил его долги, так и он тоже должен простить своих должников.[19]

Суббота, припоминает субботу сотворения. Институция субботы израильтян припоминает освобождение и возрождение Израиля. Цель субботы, как становится ясным из третьей главы Послания к евреям – это обетованная земля, новое сотворение в Иисусе Христе. Следовательно суббота объясняет восстановление и возвращение всех вещей в Христа. В юбилейный год, как и в каждый субботный год, долги прощаются. Современный статут для ограничения накопления долгов является адаптацией этого библейского закона. В юбилейный год деревенские земельные владения тоже возвращались своим настоящим собственникам; рабы освобождались, как в каждый субботный год. Юбилей отмечал двухлетний праздник, в котором заветный человек радовался предвкушению великой субботы нового сотворения. Так как юбилей начинался вечером Дня искупления, это ясно показывало, что закладывались основы нового сотворения, искупления через кровь заветного Агнеца. Сотворение и возрождение таким образом основывались на субботу; человек отдыхает благодаря законченной работе Бога по освобождению, провозглашенной давно. Через веру человек, предчувствуя окончательную победу и радуясь настоящему избавлению, живет во имя веры, как Богу угодно.

Третье, великая работа по восстановлению, противоположная работе Грехопадения; включает также и землю. Этим отдыхом почва тоже восстанавливается и снова оживляется. Позволяя полю обрасти сорными травами, сорняки дают возможность перенести в верхный слой почвы минералы из нижных слоев и тем самым оживить почву. Лозам и деревьям дается возможность свободно расти неподрезанными и снова обновить свою жизнеспособность. Плоды, которые падают и гниют снова обогащают почву. Значение шаббата для восстановления почвы очень великое. Однако человек без веры предпочитает свою собственную работу перед Божьей работой и свой предполагаемый отдых перед Божьей субботой. Метод Бога называют грубым, а используются модные гербициды, искуственные удобрения и другие средства, и таким образом почва загрязняется, и с ней всячески злоупотребляется. Почва третируется как что-нибудь, которое наука может делать и переделывать, и даже обойтись без нее. Очень мало ученых относятся к почве с уважением. Замечательные исключения -–это сэр Альберт Ховард: Агрономический завет; Френд Сайкс: Современное перегнойное земеделие; Вильям А. Албрехт: Плодородие почвы и здоровье животных; Джозеф А. Коканнуер: Сорняки – хранители почвы и Вода и цикл жизни. Эти и другие авторы выясняют чрезвычайное злоупотребление почвой, функцию микроорганизмов в почве, значение компоста и деревьев для восстановления почвы и многие еще. Значение диких животных и птиц в жизненном цикле земли едва затронуто. Ясно, что земля обновляется отдыхом, иначе она эксплуатируется безжалостно и в конце концов превращается в пустыню. Много когда-то населенные области сегодня пустыни, свидетельство тому – Вавилон и Сахара. Когда Бог приказал, чтоб Израиль и Юдея ушли в плен, это было не только чтобы наказать людей, но и чтобы восстановить землю. “Доколе, во исполнение слова Господня, сказанного устами Иеремии, земля не отпраздновала суббот своих. Во все дни запустения она субботствовала до исполнения семидесяти лет” (II, Пар. 36:21). Пророчество Иеремии дано в Иер. 25:9-12 и оно припоминается в Дан. 9:2. Плен был в исполнении пророчества закона, касающегося нарушения субботы:

Тогда удовлетворит себя земля за субботы свои во все дни запустения своего; когда вы будете в земле врагов ваших, тогда будет покоится земля и удовлетворит себя за субботы свои (Лев. 26:34).

Тогда как земля оставлена будет ими, и будет удовлетворять себя за субботы свои, опустев от них, и они будут терпеть за свое беззаконие, за то, что презирали законы Мои и душа их гнушалась постановлениями Моими; (Лев. 26:43).

Эта суббота продолжительностью в 70 лет была милость Божья для земли и для Израиля. После распятия Христа никакая такая милость не распростиралась над землей, и ее история стала историей сильной эрозии почвы и людей. Земля и люди показывают эффект проклятия. Хотя Израиль между пленами и распятием соблюдал субботы земли, по другим пунктам израильтяне презирали Бога и распнали Его Сына, так что проклятие упало над ними, и над землей ради них.

Ясно, что обновление почвы – основный аспект субботы. Обновление всего – основное для субботы и земля находится в центре этого обновления. Люди могут игнорировать требования субботы земли только подвергаясь опасности быть осужденными и наказанными смертью. Видно, что смертная казнь играла большую роль в истории и народы, которые загрязняют землю и злоупотребляют ее ресурсыми, обреченные умереть. Логическое допущение в таком случае такое: если неуважение субботы так серьезно по отношении к земли, не так ли серьезно оно и по отношении к людям и животным?

Нам очень хорошо известно, что современные методы птицеводство, с круглосуточным освещением клеток, химическим “усиливанием” кормов чтобы увеличить прирост и различные методы для получения больше яиц, отражаются на курицах, которых не выгодно сохранять дальше, после того как они начнут линеть. Молочные коровы подобным образом теперь имеют ограниченную продолжительность жизни. Не удивительно, что продукты от таких животных не имеют уже ту питательную стоимость, которая была у них в прошлом.

Что касается людей, непрерывное напряжение ведет к смерти, говорят нам. Неспособность человека отдыхать, нехватка ему настоящей субботы, отсуствие веры, ведет к полной напряжением жизни, которая кончается смертью. Исследование напряжения с нехристианской точки зрения разрабатывалось пространно доктором Селие.[20]

Человеку нужен отдых; он действительно нуждается субботой, чтобы жить; однако без веры у него не может быть настоящего отдыха, ни он сможет предоставить отдых другим людям, почве или живым тварьям. Очень часто общества язычников проводили в ограниченных масштабах превосходную политику по отношении к почве с прагматической точки зрения. Но эта практика, бывшая чисто прагматической, не была последована подобной мудрой политикой по отношении к животным. Очень часто культуры язычников избежали крупномасштабные катастрофы только благодаря их мелкомасштабным умениям.

Когда человек разрушает почву, загрязняет пищевые продукты и отравляет воздух и воду, он на самом деле выдает смертельный приговор самому себе. Распространение загрязнения очень велико и оно усугубляется по причине чрезмерной уверености человека, что “наука” сумеет справиться с ним каким-то новым исскуственным средством.[21]

Сущность субботы – это работа по восстановлении, новое сотворение Божье; цель субботы – это второй творческий отдых Бога. Человек объязан отдыхать и позволять земле и животным отдыхать, чтобы Божье восстановление смогло сработать и сотворение возродилось. Каждый субботный отдых наводит на новое сотворение, на возрождение и восстановление всех вещей. Работа Божья по восстановлению произходит из земли и Его суббота должна следовательно применяться также и к почве.

Однако, четвертое, субботу нельзя сводить к сохранению почвы больше, чем ее можно свести к гуманитаризму. Это “суббота в Господа.” Это заветное знамение и согласно собственной декларации Бога:

И Я вывел их из земли Египетской и привел их в пустыню. И дал им заповеди Мои и обьявил им Мои постановления, исполняя которые, человек жил был чрез них; Дал им также субботы Мои, чтоб они были знамением между Мною и ими, чтобы знали, что Я – Господь, освещающий их. Но дом Израилев возмутился против Меня в пустыне; по заповедям Моим не поступали и отвергли постановления Мои, исполняя которые человек жив был чрез них, и субботы Мои нарушали, - и Я сказал: изолью на них ярость Мою в пустыне, чтоб истребить их (Иез. 20:10-13).

Существенное значение субботы произходит следовательно из факта, что она свидетельствует о существенном и дарующем жизнь соглашении между Богом и человеком. Источник этой жизни – Бог, не закон или суббота сама по себе. После плена Израиль соблюдал субботу твердо, применяя ее к человеку, земли и животных, однако форма не дает жизни. Они отреклись от субботы доверяясь своим работам, и от крови своей (от своего происхождения от Авраама), и они умерли в своей слепоте. Соблюдение субботы не спасло тех, кто отрек и распнал Господа субботы.

Богословы, которые ограничивают значение субботы или которые считают, что она подчиняется богослужению и безделию, не имеют понятия об ее значении. Некоторые фарисеи вели дебаты о том допустимо ли есть яйца, потому что курицы возможно работали над ними по субботам, однако они не верили в Бога о своем спасении. Они ставили ударение на “не работать”, что само по себе человеческая работа, надменное хвастовство их умением выполнять закон, и это самое фарисейство явствует в некоторых церквах сегодня. Суббота – это жизнь для человека, который ждет жизнь от Господа и оставляет Бога работать через все созданное как великий пересоздатель. Это больше чем соблюдение на словах и не может связываться с никаким гуманистким доверием в человеческие или в государственные работы как источник отдыха и спасения человека.

Пятое, прощение – основный аспект субботы. Милость Бога при отпущении грехов – это завет человеческой субботы. Это значит отдых, разгружение от бремени греха и вины. Молитва Божья, которая ждет с нетерпением великую субботу (“Да приидет царствие твое”), имеет как центральную просьбу юбилейное отпущение: ”И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим” (Мат. 6:12). Ленски переводит это: “И отпусти нам долги наши, как мы тоже воистине отпускаем должникам нашим”[22] Перевод “согрешения” хорош тем, что лучше указывает на наши грехи; но слово “долги” часто имеет более широкое дополнительное значение, как это определенно имеет место здесь. Как отметил Ленски “Наши долги к Богу такие великие, что мы не можем надеятся никогда уплатить их и наша единственная надежда это, что Бог простит их бесплатно, как подарок Христа ради.”[23]

Суббота означает отдых, прощение, вычеркивание долгов и усталости. Она означает свежую жизнь. Так как неверующий по природе раб, он не освобождается от долгов:

В седьмый год делай прощение. Прощение же состоит в том, что всякий заимодавец, который дал взаймы ближнему своему, простил долг и не взыскивал с ближнего своего и с брата своего; ибо провозгласено опрощение ради Господа. С иноземца взыскивай, а что будет твое у брата твоего, прости. Разве только не будет у тебя нищего: ибо благословит тебя Господь на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел, чтобы ты взял ее в наследство. Если только будешь слушать гласа Господа, Бога твоего, и старатся исполнят все заповеди сии, которые я сегодня заповедую тебе: Ибо Господь, Бог твой, благословит тебя, как Он говорил тебе, и ты будешь давать взаймы многим народам, а сам не будешь брать взаймы; и господствовать будешь над многими народами, а они над тобою не будут господствовать (Втор. 15:1-6).

Цель Бога – это общество без долгов, которое тоже и без бедности, а это возможно только в условиях его закона.

Эффект субботного закона в настоящей жизни заметен в христианском мире. Как отмечает Кларк:

Современные законы об ограничении и о банкротстве выполняют цель древнего закона о субботном освобождении – первый через запрещение предпринимать действия против какого-то долга после опредленного числа лет, а последний – разрешая должнику вернут себе свое имущество после погашения своего долга.[24]

Все таки современные законы – с начала до конца светские и богохульные, и хотя и происходят из библейского субботного закона об отпущении, они очень далеко от него по духу. Субботное отпущение дарует жизнь, однако за тех, которые чужие Богу, ни суббота, ни ее отпущение могут иметь свое действительное значение.

3. Суббота и труд

В своем анализе “Идея о субботе” Густав Олер отмечает, что, первое, “Человек, как Бог, должен работать и отдыхать; таким образом человеческая жизнь будет копией Божественной жизни.” Труд Божьих людей должен быть средством для восстановления божественного порядка на земле. Второе,

Божественный труд заканчивается счастливым отдыхом; Создатель отдыхает, удовлетворенный созерцанием своей работы, но не пока само Его творение полностью не закончено. Так и труду человеческому тоже нельзя бегать по безрезультатному кругу, а кончаться в счастливой гармонии с существованием.

В какой-то степени юбилей показывает этот аспект субботы. Более того, потому что “целому ходу человеческой истории нельзя уйти в мрачную бесконечность,” потому что ее цель – славная победа, мы тоже должны найти завершение в гармоничном и данном Богом порядке”, который “гарантирован субботой сотворения и заранее представлен субботными сезонами.” Суббота сотворения, в отличии от предшествующих ее шесть дней, не заканчивается одним вечером. “Божественный отдых не седьмой день творения, у которого нет вечера, нависает над мировым прогрессом, так что может в конце концов поглотить его в себе."

Работа и цель, усилие и результать, это две концепции, которые являются основными для идеи субботы, твердит Олер. Суббота дает цели человеческой жизни, тем самым предавая труду значимость и целеустремленность: она связывает его с радостным совершенством. Суббота, отмечает Олер, обращается назад к отдыху сотворения, чтобы найти свою модель и веру; она глядит вверх к Богу с уверенностью в Его благосклонности и победе; она глядит вперед к великому субботному совершенству.

Полные намерения субботты, однако, не выполняются, пока это владычество греха и смерти, которые вошли в развитие человечества, берутся в счет. После того как Бог наложил проклятие над землей и приговорил человека трудиться в поте лица в услугу своему гибельному существованию, желание об отдыхе в Боге приняло форму страстного стремления к искуплению(Быт. V. 29). Израиль тоже научился, страдая под египетским гнетом, тосковать об отдыхе. Когда их Бог подарил им их регулярно повторяющися период отдыха, выводя их из рабства, это постановление стало в то же самое время выражением благодарной торжественностью, которой они испитывали в память об освобождении. Поэтому во второй версии Декалога (Втор. V, 15) говорится: “И помни, что ты был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою, потому и повелел тебе Господь, Бог твой, соблюдать день субботный.” Этот пассаж не подчеркивает, как его часто понимают, только мотив о специальной обязаности не препятствовать слуг отдыхать в седьмой день: ни он содержит с другой стороны, как тоже принимается, собственную обьективную причину, чтобы святить субботу, которая наоборот выражена, как уже сказано, в первой версии Декалога, Исх. ХХ. 11; но он относится к соблюдению субботы, в частности к этому рассмотрению, которое является глубочайшим субъективным побуждением к исполнению закона в его целости. Как близко припоминание об освобождении из Египетского рабства обвязано с этим настоящим установлением субботы, видно с того, по свидетельству римских авторов, указанные выше (Tacitus, Host. V, 4; Justin, Hist. 36:2), чего было знакомо язычникам касательно причины для чествования субботы.[25]

Внимание привлекается к факту, что восстановление – основная концепция субботы. Однако восстановление ясно предполагает труд. Как указывает Олер “остается отметить один пункт, важный в этическом аспекте. Суббота имеет свое значение только как седьмой день, предшествованный шестью днями труда…Таким образом вопрос о субботном отдыхе надо поднимать толко на основании предшествующего труда в нашем занятии.[26]

Суббота – знак Божьей договорености с человеком, объявляющая Божью благосклонность и эффикасную работу Бога для спасения, так что человек мог бы отдыхать зная, что труд ваш не тщетен пред Господом” (I Кор. 15:58).

Надо помнить, что один важный аспект четвертого закона – слова такой: “Шесть дней работай”, т.е. шесть дней определяются для работы. Следовательно налицо позитивное приказание работать. Приказание сотворения указывает человеку “плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными и над всяким животным, пресмыкающимся по земле” (Быт. 1:28). Это приказание было отдано до грехопадения. Таким образом обязательства для плодородия, работы и владычества были установлены тоже до грехопадения; они продолжаются и после грехопадения, но с одним серьезным затруднением. Не вернув себе милость Божью, человек не сможет соблюдать Божий закон и выполнять свои обязательства. Искупительный труд человека не попытка сотворить рай на земле, а выполнить требования Бога в Его царстве. Спасенный человек – гражданин царства Божьего, и поэтому он твердо придерживается к закону: это его работа, его обязанность и его дорога к владычеству. Существование субботы предполагает существование труда.

Взаимосвязь между субботы и трудом такая, что ведет все вещи к взаимосвязи с Богом и к преданности Ему. Ничего не может существовать, ни можно считать его существующим, вне Бога. Не только заветный человек, но и вся его работа должны быть очищенными в известном смысле, или благословенны в царстве. Обычай первого плода был одним аспектом этого. Но другой закон выясняет этот вопрос даже более полно:

Когда придете в землю, которую Господь Бог дает вам и посадите какое-либо плодовитое дерево, то плоды его почитайте за необрезанные; три года должно почитать их за необрезанные, не должно есть их; А в четвертый год все плоды его должны быть посвящены для праздненств Господных. В пятый же год вы можете есть плоды его и собирать себе все произведения его. Я Господь, Бог ваш (Лев. 19:23-25).

Этот закон ясно связан с уже дискутированным законом, который выясняет сохранение почвы, плодородие деревьев и относится к жизни всему творению.

Комментарий Гинсбурга выясняют этот аспект превосходно:

Дерева, которые дают плоды, неподходящие для потребления человеком, которые растут сами по себе или которые сажаются для изгороди или для материала, не идут под этим законом. То плоды его почитайте за необрезанние.- Буквально, следовательно должны обрезать необрезанное, его плод, т.е. отрезать или отщипнуть его необрезанное, которое сам текст объясняет как “его плод.” Метафорическое использование обрезания таким образом объясняется самым текстом: он обозначает плод как непригодный или неподходящий. В XXVI. 41 та же самая метафора используется насчет сердца, которое упрямое и не зрелое, чтобы услышать Божественное предостережение. И в другие пассажи Святого писания она используется касательно губ (Исхл VI. 12,30) и ушей (Иер. VI. 10), которые не выполняют свои присущие функции.[27]

В первые три года плод должен быть сорванным и оставленным сгнить на землю. В четвертый год его можно есть, если выкупить его у хозяина, уплачивая его стоимость плюс одну пятую часть: она принадлежит Богу. В пятый год плод можно собирать, и в следующие пять лет тоже, вплоть до следующего субботного года.

Этот закон связан с сохранением жизни, отдавая должное жизненным условиям, но он предполагает больше, потому что слово необрезанный используется намеренно и эмфатически. Это значит что земля воистине проклятая ради человека, из-за его греха и что весь труд человека тщетный и необрезанный вне Бога.

В связи с необрезанным плодом, комментарий Пийка- илюстрация абсурдности неверия:

Может быть загвоздка в том, что в первые три года он табу и должен быть оставлен сам по себе; может в начале его оставляли для полских духов. Надо отметить, что первые приплоды животных тоже не использовались пока они не достигли трехлетнего возраста. Арабы умилостивляли джина кровью, когда кусок земли вспахивали в первы раз.[28]

Этот шедевр неуместности так ценится модернисткой мыслью, что Натаниел Миклем увековечил его одним поколением посже, цитируя Пийка в своем собственном комментарие Левита 19:23-25.[29] Бонар, которого ни Пийк, ни Миклем признали бы как комментатор, так как он относится к Божьему закону серьезно, отмечает:

Не является ли это предписание памятником запрещенному дереву рая? Каждое плодное дерево должно было стоять неиспользованным три года, как испытание их подчинения. Каждый странник видел в огородах и виноградниках Израиля доказательства их подчинения ихнему верховному Владетелю – свидетельство о Нем.[30]

Сохранение почвы и предохранение плодородия дерева – очень важные: они лежат в основе того факта об обрезовании. Земля принадлежит Господу, и ее надо использовать по Его условиям и по Его закону. Суббота не соблюдалась просто через безделие, ни человек мог поручать себе Богу, воздерживаясь от яиц, над которыми курица работала в субботу. Суббота предполагает труд, выполняющий предписание Божьего творения и выполненный по Божьему закону, и еще суббота – радостный отдых после упражнения этого благочестивого владычества. В субботе человек радуется, что земля принадлежит Господу, и все, что наполняет ее (Псл 23:1). В этой довернности человек отдыхает, и в этой радости он наблюдает дело своих рук, зная что его “труд не тщетен пред Господом” (I Кор. 15:58). В этот день и в субботный сезон он воздерживается от плода и от дерева, которое сейчас для него подобно запрещенному дереву, потому что Господь, который управляет работой, чтобы человек мог упражнять владычество, также и ставит границы этому владычеству.

Человек знает, что его “труд не тщетен пред Господом (I Кор. 15:58), потому что наивысший Бог велит всем вещам работать вместе за благо тем, кто любит Его, кто призваны по Его изволению (Рим. 8:28). Заветный человек сознает, или призывается осознать, что нарушить закон по одному пункту, это все равно нарушить закон в целом (Иак. 2:10), потому что пренебрегнуть закон по какому-нибудь пункту значит поставить нас самых в позиции богов по этому пункту. Факт что Адам и Ева подчинялись всем другим пунктам, однако не подчинились в отношении одного дерева, не дало им выгодный баланс с Богом. По этому пункту они выявили новый действующий принцип: быть как боги, зная и определяя добро и зло для себя (Быт. 3:5). Труд и отдых, оба должны быть в Господе, и их предположением должно быть верховенство триединного Бога.

4. Суббота и власть

Есть описание свадьбы в Святом писании, которое часто вызывает фырканье со стороны женщин, выражающее расхождение в мнениях. Ноеминь, планируя свадьбу Руфи, спросила “дочь моя, не поискать ли тебе пристанища (по староеврейский отдых, зам. пер.), чтобы тебе хорошо было?” (Руф. 3:1). Слово отдых, использованное в староеврейском текете, это manaoch – место отдыха или отдых , пока как слово отдых, связывяется с прекращением работы или субботой, по староеврейски Shabbaton. Вопреки этому, хотя и есть различие в значении между двумя словами, а субботный отдых полностью отсуствует в другом, все таки имеется некоторая связь.

Действительно нельзя сказать, что этот брак был отдыхом для Руфи, так как до него она работала собирательницей колосьев. Отдыхом для Руфи было то, что в браке она была бы под заботой и власти мужчины, даже если отдых мужчины должен был быть под Христом, потому “что всякому мужу глава Христос; жене – глава муж,”(I Кор. 11:3). Настоящий отдых существует в том браке, где вопреки тяжелому труду, который мог бы быть уделом супруга и супруги, каждый находится под властью и доверяется этой власти. Длинные волосы женщины и ее покрытая голова символизируют подчинение власти и эта власть – “сила над ее головой.” Это означает как ее подчинение власти, так и силу и защиту, которые эта власть дает ей. Исторически и психологически, незащищенная женщина – открытая дверь.

Ссылки на отдых, shabbaton (Исх. 16:23; 31:15; 35:2; Лев. 16:31; 23:3; 32; 25:4,5) называют его “святым” покоем, или “покоем Господним”, или “святым для Господа”, или тому подобное. Потому что это заветное знамение, суббота – символ подчинения Богу, признания власти Божьей по Божьим условиям. “Дал им также субботы Мои, чтоб они были знамением между Мною и ими, чтобы знали, что Я – Господь, освящающий их” (Иез. 20:12).

Субботы были как следует:

1. Еженедельные субботы.

2. Новомесячные субботы, Числа 28:11-15; когда работать не запрещалось, однако взыскивались жертвы. Позже, согласно с Ам 8:5, прекращение работы стало обычайным, но первоначальный закон не требовал этого. Раньше это был день соблюдения субботы в семьи (I Цар. 20:5). Праздник труб или Новый год, тоже был субботой.

3. Субботний год или Год юбилея (Исх. 23:10; Лев. 25:1-7;25:8-10; Втор. 15:1-11; 31:10-13, и т.д.). Долги можно было договорить только на шестилетний период; седьмой год был субботой и годем отпущения (Втор. 15:1-11).

4. Пасха (Исх. 12:1-28, 43-49; 13:3-9; 23:15; Лев. 23:5; Числ. 28:16-25; Втор. 16:1).

5. Праздник Незаквашенного хлеба (семь дней) (Исх. 23-17).

6. Праздник Недель (Пятьдесятница) – чествовался семь недель после Пасхи (Лев. 23:15). На этой день, 16-ое Нисана, отдавали благодарность жатве.

7. Праздник кущей – соблюдался семь дней, живя в шалашах (кущах) из ветвей, припоминающие ежедневие Исхода (Лев. 23:36-42). Им заканчивался сельскохозяйственный год, с весельем и пирами.

Очевидно налицо большое различие между субботами. В недельных субботах нельзя было даже огонь зажигать, пищу приходилось готовить с предидущего дня. С другой стороны новомесячные субботы сначала не требовали прекращения работы, так что отдых не был сущностью каждой субботы; сущностью были веселье и вера. Другие субботы охватывали целые сезони празднований и чествований. Все субботы должны были создавать удовольствие заветному народу.

Обращаясь к взаимосвязи между субботами и властью, Иезекииль цитирует ее как близко связанную с благочестивым образом жизни, говоря жрецам: “При спорных делах они должны присуствовать в суде и по уставам Моим судить их, и наблюдать законы Мои, и постановления Мои о всех праздников Моих, и свято хранить субботы Мои “ (Иез. 44:24). По субботам важным был только внешний отдых, однако даже более глубоким и более основным отдыхом являлся отдых во власти и труде Бога и человек испитывал удовольствие в нем. Заповедь не только взыскивает прекращение работы, но и “Помни… чтобы святить его” (Исх. 20:8). Труд и отдых оба были под властью и посвящались Господу или освещались в Господе. Святость сама собой предполагает власть: Это отделение и посвящение по условиям Бога.

Из предидущего выделяются три вещи. Первое, отдых субботы произходит из факта, что заветный человек находится под властью. Второе, суббота соблюдается как “суббота Господу, Богу твоему” (Исх. 20:10), или как Буш представляет это[31], как символ завета. Третье, суббота – святая в Господе. Все три вещи ясно показывают основной факт владычества и власти Бога, так что суббота должна быть посвещена Божьей власти и Его владычеству, иначе она не была бы настоящей субботой.

Между прочим, развитие богослужения в синагогах и церквах является логическим развитием субботы. Хотя оно и не имело никакой роли в оригинальной субботе, оно все таки необходимое и логическое развитие. Чтобы быть под властью и чтобы признавать владычество, необходимо знание. Левиты очень рано стали представителями закона, а школы пророков были центрами обучения по служению. В результате появилась синагога, так что Совет Иерусалима мог отметить: ”Ибо закон Мойсеев от древних родов по всем городам имеет проповедущих его и читается в синагогах каждую субботу.” (Деянл 15:21).

Таким образом рост знания о Боге и об Его законе-слове становится важным для чествования субботы и в Новом завете есть красноречивые доказательства по этому поводу. Поэтому и христианская суббота зацепляется с знанием как важный аспект субботного отдыха. Следовательно первый и центральный аспект христианской субботы состоит в том, что это день объявления слова Бога, день, в котором его смысл изучается и знание об его применении улучшается. Радость и песня, присущие субботы, связываются с этим знанием. Знание о спасении и доверие к божественному закону-слову, дает заветному народу удовольствие и уверенность, выраженные в песне и молитве.

Второе, хотя христианская суббота неизбежно и близко связана с субботой Израиля, все таки еще есть очень важное различие. Слова Святого Павла в Кол. 2:16,17 выясняют, что старое постановление претерпело радикальное изменение. Калвин комментировал отрывок послания к колоссянам:

Судить значит здесь считать кого-то виновным в преступлении или налагать сознанию сомнения, так что мы уже не свободны. Следовательно он говорит, что не во власти человека подчинять нас ритуалам, которых Христос уничтожил своей смертью и освободил нас от ихнего ярма, так что мы не можем самы позволить связать нам по рукам и ногам законами, которые они наложили. Он однако мысленно сравняет Христа со всем человечеством, чтобы кто-нибудь не превозносил себя так дерзко, что попытался бы отнять то, что он ему дал.

…Причина чтобы освободить христиан от соблюдения их, это потому что они были тенями в то время когда Христа, в известном смысле еще не было. Поэтому он сравняет тени с откровением и отсуствие с проявлением. Следовательно те, кто еще принадлежат к этим теням, действуют как тот, кто осудил бы человека за то, что он появился из своей тени, тогда как в то же время он был у него на глазах. Поэтому Христос теперь явился нам и с этих пор мы радуемся ему как присуствующему. Тело, говорит он, Христово, т.е. во Христе.[32]

Лютер цитирует старую субботу “между церемониями, необходимыми для народа Мойсея, однако необязательными для нас."[33] Комментарий Калвина по закону наводит на фокус значение старого закона, как и изменении к новому:

Прежде всего Павел ясным образом учит нас, что это было церемониальным предписанием, называя его тенью этих вещей, тело которых только Христос (Кол. II. 17). Но если внешний отдых был только церемонией, сущность которой надо искать в Христе, теперь остается разобраться как это Христос действительно выставил напоказ то, о чем намекалось раньше; и это тот же самый апостол заявляет, когда утверждает что “наш старый человек распнат вместе с Христом” и что мы рождены с Ним, что Его воскресение может быть для нас обновление жизни (Рим. VI. 4). Надо без сомнения собрать из множества отрывков, что соблюдение субботы было серьезным вопросом, так как Бог не внушает нам более часто никакой другой заповеди, ни более стриктно взыскивает подчинение к другой; и опять, когда выражает недовольство, что Его презирают, и что евреи впали в крайнее безбожье, Он просто говорит, что Его “субботы оскверняются,” как будто религия принципно состоит в их соблюдение (Иер. XVII. 24; Иез. XX. 21; XXII. 8; XIII. 38). Более того, если бы не было некоторого особого превосходство в субботе, могло бы показаться актом жестокой несправедливости приказать, чтоб человек был наказан смертью за то, что ломал дрова в тот день (Числ. XV. 32). Отсюда можно заключить, что сущность субботы, которая по заявлению Павла должна быть во Христе, наверное была чем-то незаурядно хорошим.[34]

Эти слова Калвина находятся в замечательным контрасте с диким преследованием, которые приписывают Калвину. “Дикая суровость” Калвина – это миф.[35]Законы про воскресенье и другие моральные законодательства были средновековными законами, которые применялись в Женеве когда Калвина там не было и проводились в жизнь людьми, которые очень часто противопоставлялись Калвину.[36]

С точки зрения Калвина закон, который когда-то вел к смерти, предполагает что-то очень важное и необычайно хорошее. Христос есть это великое благо, и наш покой в Нем. Как отмечает Калвин, “суббота нарушается даже хорошими делами, если мы будем смотреть на них, как на свои.”[37] Сущность субботы – это наш покой во Христе и рост нашего знания о спасении через Его милость.

Различие между субботой Израиля и христианской субботой не только в дне, но и в конце всех ограничений. Первый день недели был рабочим днем в Палестине и тоже во всей Римской империи. Церковь обычно встречалась по вечерам первого дня, потому что ее члены днем работали. В одном случае заснувший член упал через окно и убился (Деян. 20:7-12). Очевидно, если работа в день Господа была еще незаконной, Новой завет имел бы что сказать больше на этот счет. Старый закон ясно изменен здесь. Теперь обязаность, как утверждает Святой Павел, была “не оставлять собрание своего, как есть у некоторых обычай” (Еврл 10:25).

Некоторые, между прочим, обратятся к работам ранных христианов, “труды необходимости.” В чужой им культуре, их работы можно сравнить в известном смысле насильственным трудом, трудом рабов. Есть хороший пример об этом. Когда хрстианские государства устанавливались, некоторые формы обязательного соблюдения субботы еще встречались. Когда начали отменять законы субботы, реакция была очень болезненной, как свидетельствует Роберт Мури Мак Чейни в своей знаменитой проповеди 18-ого декабря 1841 года:

Дорогие друзья соотечественики, как служитель Бога, в этот мрачный и облачный день я чувствую себя обязанным возвисить мой голос в защиту Божьего Дня. Дерзкая атака, которую сейчас предпринимают некоторые из Директоров железной дороги Единбурга и Глазгоу, против закона Бога и покоя нашей шотландской субботы, богохульное предложение, которое они намерены сделать акционерам в следующем феврале и безнравственные памфлеты, которые циркулируют теперь тысячами, полными всяким образом ложью и неблагочестиями, призывают громким голосом к спокойному, неторопливому свидетельству всех верующих служителей и рядовых христиан в пользу святого Божьего дня. От имени всех Божьих людей в этом городе и в этой стране, я прошу вас рассмотреть следующие основания любить День Господа.[38]

После этого МакЧейни перечисляет основания, чтобы, отметим это , “любить” День Господа. Хотя он противопоставился движению поездов по воскресеньям и называл его нарушением субботы, он не мог бы поставить все это на уровне Старого завета. Мир с его нарастающим круглосуточным действием заводов, транспортом пищевых товаров и т.п., делает концепцию Ман Чейни о субботе несостоятельной. Однако современная концепция о не-субботе в ровной степени несостоятельная и разрушительная для покоя человека. Суббота Израиля ушла, и ее законы тоже, однако христианская суббота действительно требует христианский порядок и один аспект этого порядка это христианская суббота.

Но суббота – это символ завета; она не закон для гуманисткого государства и не имеет значения для него, ни оно может востребовать ее. В христианском государстве не может быть что-то подобное субботы Израиля. Должен быть день атдыха, и покоя и спокойствия, но основное ударение ставится на власть Бога, на знание о Нем и на отдых под Его управлением и спасением. Сдвижение ударения с значения субботы к игре словами относительно ее правилах – это конечно не делает честь субботы. Слова Святого Павла в Кол. 2:16,17 остаются верными: если никому не положено судить нас в связи с субботами, то тогда и нам подобним образом не положено судить никого.

Однако, третье, для тех, которые члены соглашения, для них счастье соблюдать дня, вместо того чтобы судить и делать законы о субботе для других. Для них это действительно день отдыха, потому что только они действительно способные отдыхать. Для них это день, когда Бог работает в них Своим словом и Своим духом, так что они прибавляют в милости и мудрости, и радуются благорасположению Бога к людскому множеству.

Псалом 1 показывает взаимосвязь человека с законом очень полно:

Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных, и не седит в собрании развратителей: Но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь! И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он не делает, успеет. Не так – нечестивые; но они – как прах, возметаемый ветром. Потому не устоят нечестивые на суде, и грешники – в собрании праведных. Ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет.

Это жизненность веры, которая раздует в субботу и которая процветает благодаря субботному отдыху. Отдыхать в Господа – это принять Его власть и верить в Нем.

5. Суббота и закон

Святой Августин говорил о цели истории как “великая суббота, у которой нет вечера.”[39] Он заключяет свои Исповеди определением значения субботы как цель истории:

(XXXV.) 50. О Господь Бог, дай мир нам: (потому что Ты даеш нам все вещи;) покой отдыха, мир субботы у которой нет вечера. Потому что все это красивейшим образом облачает вещи очень хорошо, а когда они закончат свой путь, оно уходит, так у них есть утро и вечерь.

(XXXVI.) 51. Но у седьмого дня нет вечера, ни он кончается; потому что Ты освятил его для вечного существования; и так как Ты поступил после Твоих работ, что было очень хорошо, отдыхая на седьмой день, хотя Ты сделал их в непрерывном отдыхе, которое голос Твоей книги оповестил нам, так и мы тоже после наших работ (следовательно очень хорошо, потому что Ты дал их нам) будем отдыхать в Тебя также в субботу вечной жизни.

(XXXVII.) 52. Потому что тогда Ты будешь отдыхать в нас так, как сейчас Ты работаешь в нас; и Твой отдых будет так через нас, как Твои дела идут через нас. Но Ты Господи, всегда работаешь и всегда отдыхаешь. Ни видеть Тебя во времени, ни движеться во времени, ни отдыхаешь во времени; ибо Ты сделал вещи видимые во времени, как и само время, и отдых, который следует из времени.

(XXXVIII.) 53. Поэтому мы видим эти вещи, которые Ты сделал, потому что они существует: но они существуют, потому что Ты видишь их. И мы видим вон, что их есть, и внутри, что они хорошие, но Ты видел их там, когда были сделаны, где Ты видел их, чтобы сделать их. И мы были позже наставленные делать добро, после того как в наши сердца представился Твой Дух; однако в прежние времена мы были побуждены делать зло, оставляя Тебя; но Ты, Единственный, Добрый Бог, никогда не перестал делать добро. И мы тоже имеем хорошие дела, как дар от Тебя, но не вечно; мы верим, что после них отдохнем в Твоей великой святости. Но Ты, Бог, которому не нужны никакие блага, работаешь без отдыха, потому что Твой отдых – это Ты сам. И какой человек может научить человека понимать это? Или какой ангел ангела? Или какой Ангел человека? Разреши попросить у Тебя, поискать в Тебя, постучать к Тебе; чтобы получить, чтобы найти, чтобы открытся. Амин.[40]

Весткот говорил о субботном отдыхе в Евр. 4:9 как “отдых, который заканчивает разные формы земных приготовлений и работ (удел тяжелого человеческого труда): не одна изолированная суббота, а суббота – жизнь… Субботный отдых соответствует Сотворению как его собственную законченность.” Позднее, критикуя святого Августина, Весткот обращает внимание на комментарии равинов:

Учители евреев подробно останавливались на символическое значение субботы как предварительно представленны “мир, который придет”. Можно привести отрывок, цитированный Шотгеном и другими: “Люди Израиля сказали: Господи всего мира, покажи нам мир, который придет. Бог, да будет благословен Он,ответил: Образец этому – суббота” (Jalk. Rub. p. 95,4). В связи с этим двойное основание для соблюдения субботы: отдых Бога (Исх. 20:11) и освобождение из Египта (Втор. 5:15), находит свое духовное потверждение. Окончательный отдых человека отвечает идее Сотворения, реализованной после Грехопадения Искуплением.[41]

Этот взгляд на субботу – учение не только отцов церкви, вроде Августина,и равинов, но также и современных протестантских комментаторов. Ленски, который указывает, что “Бог отдыхал от своих работ ’(не от своих трудов’),” отмечает, что это был предопределенный вечный покой, существовавший еще до Сотворения.”[42] Дальше Шнейдер отмечает, что “этот отдых” не жалкое блаженство, сводившее на нет нашу деятельность. Скорее всего это “активный отдых” (Лютер), в котором совершенная церковь поклоняется и восхваляет Бога.”[43]

Эта интерпретация субботы находит основания в Евр. 3 и 4. Ханаан, Обетованная земля, был намеком о настоящей субботе, но настоящую субботу нельзя идентифицировать с ним. Еще один пример: “Посему для народа Божия еще остается субботство” (Евр. 4:9), или это можно понимать так, что для Божьего народа остается суббота, или субботный отдых. Моултон отмечает насчет Евр. 4:10,”Субботный отдых человека начинается, когда он войдет в отдых Божий (Быт. 2:2); так, как это было целью работы сотворения, так и этот отдых – цель ‘трудовой’ жизни для Божьих людей.”[44]

Сейчас можно сделать некоторые общие заключения относительно субботы. Первое, вышесказанное выясняет, что суббота всегда имела отношение к будущему. Модель субботы в прошлом, это суббота сотворения. Вход в субботу тоже в прошлом; для Израиля это было освобождение из Египта; для церкви – это воскресение. Выполнение субботы будет в новом сотворении. Суббота – настоящий отдых, основанный на прошлых событиях, связанный с будущем и исполнится в будущем.

Второе, которое близко относится к связи субботой с будущем, это что закон о субботе требует предусмотрительность, т.е. бережливые люди. Из-за краткосрочной природы долгов, могли договариваться только спешные займы. В каждом веке шестьдесят лет были субботами, включая два юбилейные года. Хотя и Бог обещал обильную жатву для веры в Его закон, все таки надо было использовать эту обильную жатву бережно, иначе они не могли бы выжить. Предусмотрительность в управлении хозяйства означает очевидная ориентация на будущие перспективы. Экономики, ориентиранной к прошлому и ставящей в центр потребление, суббота создает общество, ставящее в центр производство, ориентиранное к будущем и сознательно отдыхающее. Предусмотрительное общество может отдыхать в мире и безопасности, и оно может лучше всех наслаждаться отдыхом.

Третье, ориентированное к субботе общество лучше всех дает отдых. Одно поколение тому назад железнодорожники США работали семь дней в неделю, десять часов в день, в каждый день года. Ясно, что такие условия труда антибиблейские и, в смысле библейского закона, преступные. Это не удивительно, поскольку железнодорожные магнаты были в целом группой законченных негодяев. Если четвертая заповедь считала незаконным отказывать их субботу даже земли и домашним животным, то что говорить об отказе отдыха человеку? И еще, укороченный рабочий день, оплачиваемый отпуск, пятидневная рабочая неделя и т.п., не успели дать человеку настоящий отдых. Увеличение числа сердечных атак, язв, и других причиняемых напряжением недуг и болезней ясно показывает, что изменение трудовых условий не помогло человеку. Потому что старый порядок, хотя и безбожный, все таки был ближе к христианской вере и христианскому порядку; в этих незаконных рабочих условиях человк имел больше возможностей отдыхать, чем человек в конце дватцатого века. В обществе, ориентированном на субботу, предусмотрительный человек, живущий без долгов, нашедший отдых в Христе, и способный и работать, и расслабляться, имеет мир и радость жизни, которые не хватают современному яростному поколению.

И четвертое, поскольку каждый закон имеет отношение к будущему, и по существу это план на будущее, то субботный закон – это план на завтра всего мира. Библейский закон работает на устранение зла и на ликвидацию бедности и долгов. Работа субботного закона – восстановление человека, животных и земли, всего творения. Таким образом суббота раскрывает вид и направление закона в целом: это декларация на будущее, установленное законом.

Следовательно, хотя Кол. 26:16,17 и выясняет, что с формальным старозаветным соблюдением покончено, сущность закона применяется в жизни и служит основой всего библейского закона.

Когда нехристианская мысль ориентируется на будущее, она сталкивается с двумя затруднениями. Первое, она обвязана с прошлым. Революция “гражданских прав” например имеет самое смутное представление об ответственности, которую должна иметь каждая личность, мыслящая о реальности и о будущем. Вместо этого революционеры “гражданских прав” бесконечно говорят про прошлое зло, не только про реальное или про воображаемое зло, которое они испытали, а и про все зло, от которого страдали их предки. Подобно этому, некоторые союзы рабочих и американские индейцы бесконечно считаются с прошлой историей, наместо с настоящей реальностью. Это неумение жить в настоящем означает радикальную неспособность справиться с будущем.

Второе, нехристианин, столкнувшись с будущем, в лучшем случае утопист и нереалист. Как отмечает Мумфорд, “Каждая утопия была закрытое общество, которое препятствовало развитию человека.”[45] Человек сводится к экономическому существу и на него смотрят крайне формальным образом, что уничтожает его.[46] Утопия не только представляет иллюзорную или опасную картину будущего, но также искривляет и разрушает настоящего. Таким образом утопия никак не помогает человеку, когда он работает на будущее: она дает человеку иллюзии, которые ведут только к ненужным жертвам и к ничему другому, чем к социальному хаосу.